«Доброта для художника губительна». Маринист - о парусах и об уфимцах

Модели военно-морских судов, переплетение книг, резьба по дереву, керамика, чеканка, ледяные фигуры – всё это было в жизни уфимца Юрия Бычкова. Но главная его страсть – живопись, а на картинах – обязательно парусные корабли.

Кругом серость

Алексей Шушпанов, «АиФ-Башкортостан»: Юрий Евгеньевич, как вы пришли в живопись?

Юрий Бычков: В детстве я учился в художественной школе, правда, не окончил её. Помню, отец спросил меня: «Сын, кем хочешь стать?» На мой ответ – художником – показал кулак. Пошёл в техникум, работал слесарем, мастером, техником по военной приёмке на «Гидравлике». Получил много профессий, хотел многое познать. Но тяга к прекрасному не отпускала. Оформлял городские мероприятия, ледовые городки. На праздник «Алые паруса» сделал фрегат с парусами в 24 метра, которые эффектно распускались. Любовь к парусу проявилась в 70-е годы. Наверное, сыграла роль профессия отца, морского офицера.

Я родился в Кексгольме Ленинградской области (сейчас Приозёрск). Отец военнослужащий, жизнь кочевая. Купался в 12 морях! Про меня говорили: мол, Бычков плавает лучше, чем ходит. Когда отцу предложили службу на Колыме, ехали к новому месту две недели, я увидел всю Россию. Девять часовых поясов – наверное, самое яркое впечатление жизни.

Уфа – дыра, хотите вы того или нет. Кругом серость: улицы не освещаются, подъезды тёмные.

В Магадане жили пять лет. Край суровый, морозы минус 40-50. Летом купались с ребятами в горных речках: вода тёплая, а под илом вечный лёд.

Помню первый заработок в 15 лет: намыл 16 граммов золота и сдал его по 85 копеек за грамм. Купил огромный кулёк конфет и съел за день. Здорово попало от родителей. В Уфе живу с 1961 года.

– Уже полвека здесь. Что думаете о нашем городе?

– Уфа – дыра, хотите вы того или нет. В преддверии саммитов, да, развили инфраструктуру, город похорошел, но культура уфимцев оставляет желать лучшего, для многих невоспитанность и неряшливость – норма жизни. Вот мы купили дачу, а добираться до неё надо через три помойки. Люди идут – один мусор направо кинет, другой – налево. В каждом лесу – свалка. Кругом серость: улицы не освещаются, подъезды тёмные. Решил свою лестничную площадку расписать морской тематикой. Люди восхищаются: «Ах, как красиво!» Приходит сосед: «Всё распишите». «А деньги?» «Вы же себе бесплатно сделали. Чего вам стоит?» Это тоже черта наших людей: сам пальцем не пошевелит, а комфорта требует.

Не метаться, а идти к успеху

– Техника у вас интересная – формат 3D…

– Это, скорее, техника багета с дополнительным предметным фоном. Украшаю картину чеканкой или барельефами парусников. В 2014 году захотелось организовать выставку «Пираты под парусом». Не традиционную, с картинами на стенах, а чтобы зритель окунулся в ту романтическую, флибустьерскую эпоху. Изготовил сундуки с пиастрами, корабельные пушки, мушкеты и пистоли, даже глиняные бутылки с «ромом». Уфимские свалки помогли. У этого мушкета ствол из алюминиевой трубы от сломанной раскладушки. Ствол пушки из картонной тубы, на которую накручивают линолеум. Придал форму, покрасил под бронзу. На вид тяжёлая артиллерия, а ребёнок может её одной рукой поднять. Всё это разместили в выставочном зале.

Вот моя любимая картина - пиратский корабль в разрезе. 58 фигур морских разбойников, каждый на своём месте, при деле. Только двое на полубаке (надстройка над верхней палубой в носовой части судна – ред.) сидят на горшках. Знаете, почему там туалеты были? Запахи неприятные шли по ветру, впереди судна, кроме того, корабль зарывался носом в волну, получался естественный слив. А на корме всегда были капитанские и адмиральские каюты. Подготовил пиратские флаги. То, что это «Весёлый Роджер», череп с костями на чёрном фоне, у всех был – миф. Каждый флибустьер старался выделиться, сделать для своего судна флаг позловещее.

Все привыкли, что художник должен дарить свои работы. Пришёл один чиновник на мою выставку, и первый вопрос: «Какую картину мне отдашь?»

В октябре 1996 года состоялась моя первая персональная выставка «300 лет российскому флоту». Написал для неё более 40 картин. Все корабли изображены в соответствии с историческими документами. Хотел подготовить выставку к поражению нашего флота при Цусиме в ходе русско-японской войны 1905 года. Да здоровье не позволяет. Вообще с возрастом я понял: надо добиваться успеха в одном и идти до конца с высочайшим профессионализмом. Метания редко приводят к успеху.

– Зарабатывать на творчестве получается? Есть люди, которые увлекаются маринистикой.

– Нужна известность, но у нас она приобретается скандалом, а не делом. Спасибо подвижникам, которые стараются, чтобы о нас больше узнали. Благодаря проекту Наиля Махмутова «Любимые художники Башкирии» в 2017 году я стал лауреатом в номинации «Самородки».

А зарабатывать…. Самое губительное для художника – доброта. Все привыкли, что он должен дарить свои работы. Помню, пришёл один чиновник на мою выставку, и первый вопрос: «Какую картину мне отдашь?». Покупатель скуп, работу ему отдай за тысячу. А ведь один холст стоит 1500 рублей, баночка краски – 200. А у меня пенсия 11 000 рублей. Музеи нищие. 12 работ подарил музею имени М. Нестерова. Покупают, конечно, но редко. Мои корабли «плавают» даже в частных коллекциях за рубежом.

Смотрите также:

• Репост от звезды. Пять чудесных историй, как соцсети изменили жизни людей →
• В горы за мечтой. Пенсионерка из Уфы активно путешествует по миру →
• 15 оттенков чёрного золота. Уфимец пишет картины нефтью →