200-летие со дня единственного визита в Уфу российского императора Александра I город отмечает благотворительным балом в стиле XIX века. Такой же праздничный вечер состоялся в 1824 году, и в нем принял участие сам монарх. Прибытие в Уфу Александра Павловича стало событием поистине историческим. Императора, которого современники назвали Благословенным, народ встретил всеобщим ликованием. О том, как это было, UFA.AIF.RU рассказывает на основе материала русского историка-архивиста и журналиста Павла Юдина, опубликованного в журнале «Исторический вестник» в 1892 году.
Подчистить «захудалый городишко»
О предстоящем путешествии императора по Оренбургскому краю губернское начальство узнало за полгода – в апреле 1824 года, и, как и полагалось, начало приготовление к приему высокого гостя. Усиленно спешили исправлять «дороги, гати (дорога с основанием из хвороста в болотной местности – прим. редакции), мосты», которые находились в то время «в самом жалком состоянии». И особенно заботились «подчистить и убрать» Уфу. По словам историка, даже на конец XIX века, когда он публиковал свой материал, город в период дождей представлял собой «непроходимое болото», из-за черноземной почвы. В год же, когда своим визитом Уфу удостоил правитель империи, она имела вид «захудалого уездного городишка». Несмотря на то что здесь сосредотачивалось все управление губернией, местные жители «и понятия не имели о каких-либо мостовых и тротуарах».
Губернское руководство потребовало от уфимской «градской» думы привести город в надлежащий вид, но чиновники, «вероятно, так обленились, что и пальцем не пошевелили для облагорожения грязных улиц и головоломных подъемов на пристани реки Белой». В итоге управление в свои руки фактически взял оренбургский военный губернатор Петр Эссен. Стремясь как можно скорее привести в порядок все дороги, он требовал с местного населения «отбыть эту повинность натурой». Только вот даром работать никто не соглашался. Меры принимались «самые крутые» и порождали недовольство жителей и «кипы бесплодной переписки».
О распоряжениях Эссена в итоге узнали в Петербурге. И государь, «заботясь о благосостоянии народа», поручил проверить слухи об Уфе. На имя оренбургского губернатора из столицы пришло письмо с вопросом: «обыкновенное ли исправление дорог в губернии или предпринятое по случаю полученных сведений о предстоящем путешествии его величества». Отчет потребовали полный: что за места, сколько работников и конных подвод, какие расходы. А «для большаго удостоверения» письмо должен был подписать губернский предводитель дворянства.
С заботой о народе
Не по всем требованиям, но что ответить Петербургу нашли, а работы на дорогах продолжили «тем же порядком». Между тем Эссен в предупреждение новых пререканий и жалоб поспешил издать циркулярное предписание, в котором во время предстоящего визита запретил «всякого класса людям… обременять жалобами государя императора как в пути, так и на ночлегах». Тем более что простолюдины «по незнанию своему» привыкли обращаться к главному начальству с «ненужными, прихотливыми и с порядком и законами несовместимыми просьбами». Реализовать свои намерения губернатор планировал с помощью полиции, но и этот ход не прошел. Из Петербурга вскоре пришла копия указа государя на имя министра полиции еще от января 1824 года, в котором явно выражались заботы Александра Павловича о своем народе.
«Я узнаю, что полиции во время моих путешествий через места их ведомства воспрещают подание прошений ко мне в собственные руки. Такое действие полиций, в некоторой мере удаляющее от моего сведения нужды жителей обозреваемых мною частей государства, никогда не могло быть согласным с моим желанием», – писал монарх.
Таким образом, доступ пришлось делать свободным, и везде, уверяет историк, народ «стекался толпами на встречу обожаемому государю, надеясь получить и на свою долю частицу монарших милостей».
Дорогой гость
Уфа в путешествии императора по Оренбургскому краю пришлась на середину его маршрута. Сюда он прибыл, проехав Самару, Бузулук, Оренбург и Стерлитамак, а после отправился через Бирск на уральские заводы, в Челябинск и Екатеринбург.
Александра Павловича в Уфе ждали «с величайшим нетерпением». К его прибытию собралась масса «простого люда» – крестьян, башкир, казаков. Со всей губернии съехались дворяне. Город с самого утра пришел в движение. Дома горожан и здания украсили флагами и вензелями, а те улицы, где должен был проезжать кортеж – еще и гирляндами из разноцветных материй и зелени. Народ, «разодетый попраздничному», толпами двигался к реке Белой. Колокольни церквей переполнились горожанами.
«Наконец, вдали, за рекой, белым столбом поднялась густая пыль. Потом загудели колокола уфимских церквей, и радостный благовест полился неудержимым призывом, возвещая жителям приближение дорогого и давно жданного гостя. Несколько минут прошло в томительном ожидании, и вот коляска государя, вздымая облака пыли, показалась на Белореченском мосту… Грянул оглушительный залп орудий, и государь ровно в 7 часов вечера въехал в город».
С дороги он немного отдохнул на подготовленной для него квартире, в доме атамана уфимской станицы Данилы Патранина, а затем отправился в Смоленский собор (располагался на месте нынешнего Монумента Дружбы на ул. Сочинской, взорван в 1956 году, несмотря на многочисленные протесты уфимцев – прим.редакции) на благодарственный молебен. Оттуда поехал на обед в дом гражданского губернатора Григория Нелидова. Время было уже позднее, но толпа народа продолжала стоять на улице и восклицать «ура».
«Все улицы осветились плошками, шкаликами (конусообразный стаканчик с салом или маслом и фитилем – прим.редакции) и разноцветными фонариками, – писал Павел Юдин. – Кажется, не осталось ни одного дома, который не был освещен. Жители всю ночь не смыкали глаз. Торжество было полное. Утро следующего дня застало горожан еще на улицах».
Утром в дом Нелидова прибыло сначала духовенство, затем военные и чиновники всех ведомств, следом – дворяне и купцы. Император «принимал всех ласково и многих удостоил разговором». После Божественной литургии в Смоленском соборе он отправился на смотр войск Уфимского гарнизона. По итогам остался вполне доволен выправкой «и солдат, и башкир, и казаков».
На обратном пути Александр Павлович также посетил городскую больницу и тюремный замок. А вечером – прибыл на благотворительный бал, данный в его честь уфимским дворянством. Там он до позднего вечера «много танцевал с женами и дочерьми помещиков и своим милостивым обхождением обворожил всех».
Благотворительный бал времен императора Александра I в Уфе
Храм на память
Утром следующего дня государь принял участие в закладке храма в честь святого, именем которого он был назван – благоверного князя Александра Невского. Деньги на строительство пожертвовали дворяне Оренбургской губернии в память о посещении края монархом. Александр Павлович собственноручно заложил в основании церкви камень из белого известняка. Когда ему показали проект фасада, он был очень рад оставить после себя такой красивый памятник и поблагодарил дворян за доброе дело.
«Храм этот возвышается и теперь в Уфе, на одной из людных частей города, получившей название Александровской, – писал Павел Юдин в конце XIX века. – Он довольно красив и обширен, может вместить более тысячи молящихся. Длина его с алтарем и колокольней имеет 16 сажен, высота до карниза 4 сажени и ширина между стен 11 сажен. Над западным входом устроена колокольня 17 сажен высоты, считая с крестом. С южной и северной сторон входные навесы показывают... изящные колонны из белого известняка».
Прекрасная церковь была достроена и освящена только через 12 лет – в 1836 году. Но украшала Уфу она меньше века. В 1931 году здание разрушили. На фундаменте и прицерковном кладбище с могилами священников начали возводить Дворец Труда. В 1941 году в недострой въехал эвакуированный из Рыбинска завод низковольтной аппаратуры и оставался там до начала 1980-х годов. Затем объект полностью перестроили и передали Башкирскому областному совету профсоюзов. Современные уфимцы знают это здание как Дом профсоюзов на ул. Кирова.
Великий государь Александр Павлович, который, конечно, еще не мог и предположить столь трагичного исхода благих начинаний, в тот же день отбыл в Бирск, откуда продолжил свое путешествие.
Обустроил красавeц-полицмейстер. История уфимского парка имени Якутова 
Призрак за столом и мешок царских купюр. Тайны дома писателя Аксакова в Уфе 
«Фейковый юбилей». Историк уверен, что 450-летие Уфы будет в 2036 году