Недавняя трагедия в Татарстане заставляет задуматься, все ли делается для того, чтобы такого не повторялось. Почему прыжки с парашютом привлекают людей, часто ли случаются непредвиденные ситуации и как готовят любителей и профессионалов в Башкирии, в интервью рассказал председатель федерации парашютного спорта Башкирии Гайрат Манаев.
Страх, погода и протипоказания
Наталья Ахмадуллина, UFA.AIF.RU: Гайрат Иршатович, был ли у Вас страх высоты во время первого прыжка?
Гайрат Манаев: Конечно, у всех людей есть страх. На первом прыжке он непонятный. Открылась дверь самолета - сразу провал в памяти произошел. Не помню, как подошел, как отделился, как парашют раскрылся… После того, как затрещал страхующий прибор на запасном парашюте, я пришел в себя от этого треска. Сразу расчековал запаску, чтобы он у меня не открылся, ну и… любовался природой. Приземлился тогда, как Винни-Пух, на верблюжью колючку в Ташкенте. Тем не менее – дикий восторг! И захотелось еще. Потом тоже страх сохраняется, но он становится осознанным.
– А бывает, что люди отказываются выпрыгивать, уже находясь в самолете? Как с ними поступают инструкторы? Выпихивают, хитрость какую-нибудь применяют?
– Как раз в день моего первого прыжка, одна девушка отказалась. Силком ее никто не выпихивал, самолет посадили. На следующий день, она снова решилась на прыжок, но опять не смогла преодолеть себя. Так и не прыгнула.
– Если у человека появилось желание все-таки сделать это, с чего начать?
– Найти аэроклуб, записаться, приехать. У нас прыжок одиночный, без инструктора, человека часа четыре готовят. Необходимо пройти, во-первых, теоретическую подготовку, во-вторых, практическую – отработать приземление, это прыжок на песок с метровой высоты, чтобы научиться ноги держать вместе. И все, можно прыгать. Главное, чтобы погода была.
– Кстати, о погоде. Какой она должна быть?
– Ветер не более 4 м/с. Ну и высота – не менее 1000 метров...
– Какие есть противопоказания для желающих прыгнуть?
– Спортсменов перед самостоятельным прыжком проверяют, как космонавтов. На любительские прыжки с инструкторами проще, тем не менее, сердечные болезни, эпилепсия не допускаются.
Профессиональный спорт и критические случаи
– С какого возраста можно начинать заниматься, если хочешь стать профессионалом?
– Примерно с 6 лет. Это не прыжки с парашютом, а занятия в аэродинамической трубе, когда воссоздается процесс свободного падения.
– Это безопасно?
– Абсолютно. Ребенок, во время выполнения упражнения, находится в прямой видимости инструктора, который его постоянно поддерживает. К примеру, моя дочь в 7 лет стала чемпионом России среди детей, две другие имеют спортивные разряды по парашютному спорту в аэротрубе.
А так, прыжки с парашютом в присутствии родителей, разрешены с 12-14 лет, главные ограничения это вес и рост, маленького худенького не возьмут, ведь снаряжение может оказаться тяжелее, чем сам ребенок.
– Какая используется техника в республике, насколько она изношена?
– Вопрос серьезный и тонкий. В данный момент, у нас один самолет работает в городе Октябрьском. Он уже видавший виды, тем не менее, его отремонтировали, благодаря поддержке правительства два года назад. Однако регламент заканчивается на следующий год, и уже со следующего года у нас не будет самолета для прыжков с парашютом. Спорт встанет, так как останутся только вертолеты, которые очень дорогие.
– Вы говорите, что самолет «видавший виды», возможно ли в Башкирии повторение трагедии в Татарстане?
– По поводу именно того самолета, не могу сказать, почему он упал, почему он так себя повел, что там с двигателем произошло? Не знаю. Могу сказать только, парашюты у ребят, насколько я знаю, остались аккуратно уложенными. Видимо, не хватило высоты, чтобы выпрыгнуть из самолета и обеспечить приземление. А по поводу повторения трагедии, могу сказать, что авиатехнику в Башкирии для парашютного спорта, конечно, нужно менять.
– Были критические случаи в практике?
– Два аварийных покидания вертолетов: Ми-6, высота была 700 м, мы все повыпрыгивали, вертолет тоже приземлился, там было ЧП с вертолетом. Второй случай на Ми-8. Нам кричат: «Вперед выпрыгивайте, генерал приказал!» Мы и выпрыгнули. Приземлились, пришли на аэродром, и тут выяснилось, что нам кричали не «генерал приказал», а «генератор отказал». Как анекдот. Это было в конце 1980 годов.
Безопасность и спасение
– Как обычно чувствует себя человек после первого прыжка?
– Люди обычно в восхищении. Человек самоутвердился, совершил героический поступок. У нас одна 45-летняя женщина, с которой мы выполняли тандем-прыжок, приземлившись, бегала, радовалась, целовала всех подряд, говорила, что счастлива. Позже, когда мы встретились, она призналась, что после прыжка у нее появилось вдохновение заняться живописью – сейчас она выполняет рисунки на березовой коре.
– Вы сказали, что перед первым прыжком человека учат отрабатывать приземление, держать ноги вместе. Часто ли люди травмируются именно при приземлении?
– С ногами, как с ветками, если одну можно сломать, то две-три, пучок веток не сломаешь. Потому ноги нужно обязательно держать вместе параллельно земле. Касаешься - и спокойно приземляешься. Но если перед приземлением начинаешь «ловить землю», здесь уже и ушибы, и переломы. Чаще всего ломают голеностоп, лодыжку. Периодичность таких травм, примерно, один ушиб в прыжковый месяц у перворазников.
– Кто компенсирует человеку травму?
– Если человек застрахован, то страховая компания. Перворазник приезжает, показывает справку о прохождении медосмотра, полис и лишь после этого оформляется на допуск.
– Сколько стоит снаряжение парашютиста?
– Парашют, комбинезон, шлем, высотомер, кроссовки, перчатки, очки – все вместе в среднем выйдет 500 тысяч рублей. Российское ли это снаряжение, импортное – не имеет значения, цена будет примерно одинаковая. Выбор есть, и по сроку эксплуатации, и по качеству.
«Это всегда риск»
– Часто ли происходят закруты строп?
– О себе скажу – нечасто. Но бывает. В такой ситуации нужно
раскручивать ногами, если высота позволяет, если не позволяет, отцеплять основной парашют и открывать запасной.
– А если и он запутался?
– Запасной так укладывается, чтоб он не запутывался, но если это все же произошло и есть высота, нужно попытаться раскрутить. Если не помогло – готовиться к жесткому приземлению.
Это всегда риск.
– Кардинально изменилась, потому что возникло понятие «зарабатывания» в аэроклубах. В связи с этим укоротилось время подготовки. Когда я начинал, к прыжку с парашютом готовили две недели минимум: теория, практика, изучение парашютной системы, изучение укладки, досконально. Сейчас для совершения одиночного прыжка в Октябрьском, как я уже сказал, нужно всего 4 часа подготовки: особые случаи, действия в особых случаях, правила приземления именно на обе ноги.
– Среднестатистический портрет прыгуна – кто чаще всего становится парашютистом?
– Романтики, наверное. Мечтатели. В среднем им лет 20. Школу окончил, в институт поступил, какие-то средства появились, пошел и исполнил мечту детства. Больше в спорте парней, но последняя тенденция, девушки чаще начали заниматься особенно через аэротрубу, это вообще писк! Через фристайл, воздушный балет, уже мечты появляются, чтобы в небе все это исполнить. К сожалению, в Башкирии нет аэротрубы. Мы выезжаем в Миасс, в Ижевск, в Екатеринбург. Хотелось бы, чтобы в столице Башкирии тоже появилась аэротруба, хотя бы радиусом 5 метров, тогда бы мы смогли организовать школу для людей с ОВЗ, реабилитационные полеты.
– Многие прыгают ради адреналина, ради забавы, насколько каждый прыжок опасен?
– Да, так и есть, людьми в парашютном спорте движет, прежде всего, погоня за адреналином, но для нас парашютный спорт, это такой же спорт как хоккей, гимнастика, плавание. Некоторые приходят для того, чтобы попасть на службу в ВДВ или стать спасателем. Космонавты обязательно тренируются в парашютном спорте. И надо понимать, что спорт этот связан с риском — если не парашют, то самолет, если не самолет, то парашют.
В Уфе планируют открыть пантеон героев спортивной славы 
Шаги к здоровью. В Уфе прошел Всероссийский день ходьбы 
Особенная жизнь. Три истории о паралимпийцах из Башкирии