Даже самая сложная операция – это «ремонт» биофизической машины человека. Её можно починить, но лучше беречь от ударов, считает нейрохирург Туймазинской ЦРБ Руслан Садиков. В интервью UFA.AIF.RU он рассказал, как на работе ему порой приходится собирать череп, словно пазл, пришивать практически оторванное ухо и восстанавливать поврежденные нервы.
«Череп вскрыл, кости соединил – и все!»
Эмиль Мусин, UFA.AIF.RU: Помните свою первую операцию и ощущения, связанные с ней?
Руслан Садиков: Да. Интерес и азарт. Привезли мужчину после ДТП в РКБ имени Куватова. Я измерил ему давление, пульс, сатурацию (легкие повреждены), вскрыл череп. Это называется открыть доступ. Шамиль Махмутович удалил большой сгусток крови. Затем я соединил кости головы клепками, зашил мягкие ткани – и все. Через месяц пациент был здоров. Позже делал сам несколько операций в день: удалял опухоли, сшивал сосуды. В Туймазах многому научился у хирурга Убайдулло Каримова.
– Не жалеете, что не стали пластическим хирургом, как хотели в студенчестве?
– Я и сейчас занимаюсь пластикой. Не так давно оперировал мужчину после аварии, который вылетел через лобовое стекло, пришил практически оторванное ухо, многим восстанавливаю мягкие ткани головы, лба. Но в основном оперирую позвоночник, мозг или конечности, где повреждены нервы. Говоря проще, я оперирующий невролог.
– Как быстро принимается решение о вскрытии черепа?
– У нейрохирургов есть правило «золотого часа». Надо доставить пациента, сделать МРТ и прооперировать в течении этого времени. Тогда шансы сохранить функции мозга возрастают. Нередко после изучения снимков я отказываюсь от вмешательства и слежу за восстановлением пациентом в больнице, назначаю медикаментозную терапию. Потому что второе наше правило: «Лучшая операция та, что не состоялась». Отказываясь от вмешательства, хирург берет все риски на себя, особенно, если это ребенок. Потом ему с этим жить. В экстренных случаях многое зависит от неврологических показаний. Нарушение функций памяти, речи, как правило, говорят о необходимости вмешательства, к примеру, срочном удалении сгустка крови из мозга. А иногда просто сверлим отверстие в голове и выводим кровь через трубочку. Ни одна операция не похожа на другую. У некоторых пациентов кровят сосуды, которые оказываются аномальными, и ты два часа сшиваешь их, применяешь специальные методы тампонирования. Запомнилась одна сложная операция. Я отработал смену, поиграл дома с сыновьями, лег спать, а в четыре утра раздается звонок. Доставили парня из ночного клуба, у которого череп просто искромсан арматурой, весь в грязи и осколках. Приехал и удивился, как он вообще дышит. Быстро посмотрел снимки удалил сгустки крови и начал собирать череп, словно пазл. Значительную его часть пришлось заменить титановыми пластинами. Шесть часов сшивал сосуды с невероятной скоростью. Замечу, что кровь в головных сосудах под большим давлением, чем в брюшной полости, и здесь дорога каждая минута, при этом ни один сосуд не должен кровить. Через месяц парень восстановился, сейчас занимается сложной умственной работой. Разве это не награда?
Чудесные исцеления
– Бывает так, что решение принято, а потом становится понятно, что нужно было делать другое?
– Случаются настоящие головоломки. Прооперировал мужчине позвоночник после ДТП, а ноги не двигаются. Он в панике. Значит, надо браться за мозг. Вскрывать или направлять на восстановительную реабилитацию, прописывать комплексные физические упражнения и предупредить пациента, что возможно потребуются годы реабилитации. И вот через несколько месяцев ты видишь этого человека идущим по улице и внутри торжествуешь, что твой метод оказался правильным.
– Знаменитый лекарь Востока Авиценна называл хирургов «избранными, теми, кому дарована сила богов»...
– Все прозаичнее. Мы – механики, «ремонтирующие» биофизическую машину – человека. У него есть функция понимания «неисправности» и сильное желание содействовать самовосстановлению. Как-то раз привезли мужчину в коме с раскрошенной частью черепа – полшанса из ста, что выживет. Я прооперировал установил пластины, восстановил мягкие ткани головы. 10 дней пациент находился между небом и землей. А потом открыл глаза. К нему медленно начали возвращаться когнитивные способности. Он работал над собой, боролся и встал на ноги. Иначе, как чудом, невероятной любовью к жизни, это не назовешь.
– Попадают ли к вам с пулевыми ранениями?
– Совсем недавно вызвали к экстренному пациенту, сказали – огнестрел, семь пуль в голове, но дышит. Я встревожился и приготовился к семичасовой операции. Осматриваю голову – она вся в крови. Обтер ее, а в мягких тканях – пули от травматического пистолета. Посмотрел снимки – мозг и кости не повреждены. Удалил инородные тела, зашил раны и уехал. Через неделю мужчина был в порядке. В нашей работе многое не то, чем кажется.
Каждая экстренная операция – задача со многими неизвестными.— «АиФ»
Парень попал в ДТП, порезал правую рабочую руку. Коллеги промыли и зашили рану, и молодой человек ушел домой. Через неделю пришел ко мне. Рука стала неподвижной. Пришлось вскрывать и несколько часов выяснять, какой из нервов зажат, а какой перебит. В общем, «починил» руку. А с виду – легкая рана. В отличие от плановых, каждая экстренная операция – задача со многими неизвестными.
«В режиме военного времени»
– Сколько операций в неделю делаете?
– В неделю 2-4 экстренные, в месяц по-разному бывает. С позвоночниками и конечностями тоже по-разному. В ординатуре в РКБ им. Куватова по 6 операций в день делал, в Туймазах не такой большой поток.
– На долю врачей выпала большая ответственность в пандемию. Каким для вас оказался этот опыт?
– Дежурил в ковид-госпитале. Как успевал, сам не знаю, спал мало, экстренные дежурства в операционной ночью, а днем - в ковид-госпитале. Помогла хорошая физическая форма. Со стороны пациентов мало что изменилось, негативное отношение они не показывают никогда, слишком опасно сейчас права качать, эпидемия для всех одинакова. Приходят потом, благодарят. Были ли готовы к вызову? Все хирурги и травматологи прошли курсы реаниматологов, нагрузка выросла многократно. Пневмонию мы лечили и раньше, но ковидная осложнялась образованием тромбов. Мы добавляли в список лекарств кроверазжижающие и гормональные препараты, меняли схемы лечения с учетом опыта коллег других регионов. Некоторые хирурги днем работают в ковидном госпитале, а по вечерам несут дежурство и оперируют экстренных пациентов. Образно говоря, проводят по 32 часа на ногах. Научились работать «в режиме военного времени».
Дефицит медицинских кадров в Башкирии остаётся значительным – омбудсмен 
На благоустройство Аллеи медицинской доблести в Уфе потратят 15 млн рублей 
Жизнь под вопросом. Чем будут лечить онкобольных в Башкирии 
Минздрав прокомментировал сокращение персонала ковид-госпиталей в Башкирии 
В Коломне спасли десятилетнюю девочку после укуса гадюки