Полтора года офицер Ильдар Мухияров командовал мотострелковой ротой на территории ЛНР и ДНР. На долю военного выпало много испытаний, но самыми сложными стали бои в Серебрянском лесу. Участник СВО рассказал ufa.aif.ru, что пришлось пережить и как прошла адаптация на гражданке.
Боец Костоправ
Ильдар окончил высшее военное инженерно-дорожное училище в Москве в 1995 году. Молодого лейтенанта сразу направили в Дальневосточный военный округ. Там он строил дороги и мосты в труднопроходимой местности.
Через два года его подразделение сократили. Чтобы прокормить семью, работал в кадастровом центре, затем начальником службы безопасности на крупных промышленных предприятиях города Туймазы в Башкирии. Позже освоил специальности слесаря, механика, трудился и простым дорожным рабочим в Заполярье.
Очередную профессию помогло получить хобби. Мужчина давно и всерьез увлекался мануальной терапией и остеопатией. Он изучил анатомию человека, прошел соответствующие курсы у китайцев и начал работать в качестве самозанятого. А когда в октябре 2022 года Ильдар попал в зону СВО, за ним сразу закрепился позывной Костоправ. Сколько позвонков и выбитых коленных суставов он вправил своим бойцам — не сосчитать. Как только прихватывало спину, солдаты бежали к ротному, и он выручал.
«Зомби» могут что угодно
«Сначала мою роту направили под Артемовск, где мы отвоевали Клещеевку, — рассказывает Мухияров. — Затем постепенно переместились под Северск в Серебрянский лес. Многие его участки на глазах лысели из-за контрбатарейных дуэлей».
Бойцы расположились в болотистой местности полукругом, удерживая территорию в полтора километра. Работали рейдовым методом, по трое-четверо приближались к вражеским блиндажам и разбирали их гранатометами. По ночам заходили в тыл и устраивали засады.
«В одну из них попали два расписных молодчика. Выяснилось, что против нас воюет батальон украинского спецподразделения «Кракен» (запрещенная в РФ организация), — вспоминает Костоправ. — В него согнали не только идейных неонацистов, но и закоренелых убийц и насильников. Когда я попытался их допросить, наткнулся на осоловевшие взгляды. Перед вылазкой ВСУ-шники приняли тяжелые синтетические наркотики. И такое было не один раз. В украинскую армию тяжелые психотропы привозят вместе со снарядами и патронами. Это удобно для киевского режима — таких зомби можно заставить делать что угодно».
Немало пленных, в основном молодых, попадалось из Белоруссии и России. У таких, по словам офицера, жизненный принцип: «Где платят, там и Родина». Часть таких наемников командование потом обменивало на наших солдат.
Закон не писан?
«ВСУ наплевали на все международные конвенции, — сокрушенно говорит Ильдар. — Когда у них не получалось разбомбить наш блиндаж дронами, они привезли снаряды с фосфором, о чем доложила наша разведка. Едва мы покинули блиндаж, как на его месте возникло ярко-белое зарево. Земля была выжжена в радиусе 50 метров и на два штыка вглубь. Отжать позиции не вышло, и тогда в ход пошли снаряды с хлористым газом. Затем повесили над нами гексокоптер Бабу-Ягу, но мои ребята уже научились сбивать такие дроны».
Вскоре высота, с которой долбила вражеская артиллерия, была взята.
Операции планировались так, чтобы срывать ротацию противников, и прежде всего уничтожалась техника и артиллерийские расчеты. По местам возможного передвижения сил ВСУ устанавливали гранаты на растяжках. Так, постепенно бойцы отжимали территорию и вплотную приблизились к Северску. Это была задача сложная, поскольку город был хорошо укреплен.
Дальше, продолжает Костоправ, началась работа по разминированию бывших укрепрайонов ВСУ. Противотанковые мины наши саперы обезвреживали, устанавливая на них тротил и подрывая на расстоянии.
«Как-то раз сидим в наблюдательном пункте с дроноводами и слышим характерный свист 152-миллиметрового снаряда. Внутри все сжалось от дурного предчувствия. Однако вместо взрыва раздался глухой стук.
Оказалось, снаряд ударил в сосну, вырвал ее с корнем и переместил по горизонтали на несколько метров. Никогда такого не видел — стоит дерево на траве, разбросав взлохмаченные корни. Нам повезло — боек снаряда погнулся и не сдетонировал».
Спас под минометным обстрелом
Участник СВО вспоминает, что в боях помогали не только практические знания и боевой настрой, но и внутреннее понимание единства, дружбы с другими бойцами. Осознание, что ты не один, даже если случается беда. В этом плане огромную работу проводил замполит с позывным Кабул, 58-летний офицер, который в свое время прошел Афганистан.
«Многие не понимают, чем занимаются на передовой заместители по политчасти, — говорит Костоправ. — А он готовил все наградные документы, поддерживал психоэмоциональное состояние бойцов, организовывал проведение юбилеев и дней рождений. Это не нудящий человек, внушающий какие-то догмы. Он знал проблемы солдат. Отправка домой погибших, связь с родственниками, помощь при оформлении боевых выплат — эта миссия тоже была на нем. Как-то раз Кабул поехал в соседний взвод отвезти бойцам продукты и патроны. Я не хотел пускать его на "нулевку", но он настоял на своем, попал под обстрел и сказал по рации, что стал трехсотым. У водителя рука повисла на одном сухожилии, а замполита ранило в спину и ногу».
Лейтенант побежал к ним прямо под минометным обстрелом, заткнул тампонами раны, сделал перевязку, водителю вколол промидол. Потом вызвал другую машину. Раненых вывезли и в дальнейшем спасли. По Серебрянскому лесу без рации лучше не ходить. В случае ранения счет идет на минуты.
«Долго воевал во сне»
«Спустя час после этого события на меня накатила волна тревоги и страха, — говорит офицер. — Но этим можно научиться управлять. Вскоре и возле меня разорвалась бесшумная польская мина, осколками сильно посекло ногу. Бойцы спасли. Год ездил по госпиталям и после врачебной комиссии в 2024 году меня комиссовали в звании капитана».
По словам Ильдара, на гражданке он еще несколько месяцев громко воевал во сне. Адаптация к мирной жизни шла непросто. Звук из выхлопной трубы мотоцикла заставлял ложиться на землю. Помогла супруга и психологи. А еще бывший ротный вернулся к сеансам мануальной терапии. К нему приходили в том числе и израненные ветераны СВО. Рассказывали о своих проблемах, связанных с документами и выплатами. Чтобы помогать им, Ильдар Мухияров на дополнительных выборах в районный совет, выдвинул свою кандидатуру и победил.
«Сейчас занимаюсь проблемой одного кандринца, вернувшегося из зоны боевых действий, — говорит он. — У него серьезная травма головы, ночные боли, а ему не дают инвалидность в бюро медико-социальной экспертизы. Вроде, все по закону — у ветерана просрочено медзаключение, которое выдается на один год. Но так быть не должно. Значит, будем работать».
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
В Башкирии около 1000 человек встретили поезд с ранеными бойцами СВО 
Башкирия доставила в зону СВО 165-й гуманитарный конвой 
Блогер Рустам Набиев из Уфы рассказал о пропавшем на СВО брате 
Два ветерана СВО из Башкирии получили автомобили с ручным управлением 
Похитивший деньги у семьи участника СВО в Башкирии осужден на 2,5 года