«На пороховой бочке». Профессор из Уфы - о том, как избежать экокатастроф

ЧП на предприятиях с губительными последствиями для окружающей среды в Башкирии происходят всё чаще и в промышленно развитом регионе уже воспринимаются как неизбежность. Специалист в области органической химии и прикладной экологии, профессор Марс Сафаров уверен: тревожные сигналы нельзя игнорировать, а избежать роковых последствий возможно.

Пожар за пожаром

Роман Якимчук, «АиФ-Башкортостан»: – Марс Гилязович, на предприятиях Башкирии случаются пожары. Это неизбежно для промышленных мегаполисов?

Марс Сафаров: – Некоторые эксперты полагают, что на предприятиях, относящихся к числу особо опасных, такие ситуации естественны. Меня же беспокоит, как эти происшествия отразятся на нас, уфимцах, живущих под губительным воздействием промзоны. На карте видно, что она выше города по течению реки Уфы, в которую впадает Шугуровка. Всё что попадает в эту речушку, оказывается в Южном водозаборе, а значит, и в городском водопроводе. Крупнейшие нефтеперерабатывающие заводы, бывший «Химпром» с их высокотоксичными отходами находятся в водоохранной зоне, что ещё в 1992 году подтвердили в научно-исследовательской работе учёные Ташкентского НИИ водоснабжения, канализации, гидротехнических сооружений. Добавьте к этому Северное кладбище, мусорный полигон, куда возят не только бытовые, но и промышленные, медицинские отходы. Такого нет нигде в мире.

Новость по теме

Министр экологии Башкирии: данные лаборатории воздуха в Сибае нелегитимны

– Вода попадает в почву и реку после таяния снега, дождей, это естественные процессы, контролировать их невозможно. В 1993-1995 годах, когда я был научным руководителем республиканской программы «Диоксин», мы сделали сотни проб и выяснили, что диоксины проникли на глубину до 20 метров, в грунтовые воды. Убрать промзону или перенести город выше по течению реки мы не можем, но есть более простое решение – перегородить Шугуровку плотиной, чтобы откачивать скопившуюся воду, отправлять её на очистные сооружения близлежащих предприятий, а затем сбрасывать в реку ниже города.

– Почему это не было реализовано?

– В начале девяностых, после фенольных событий, разработали проект плотины, но потом решили пойти по другому пути: очищать воду по мере необходимости на озонаторной станции, строительство которой предусматривалось на Южном водозаборе. Это сказано в постановлении Совмина СССР № 556 «О первоочередных мерах по охране окружающей среды в Уфе и Благовещенске», принятого в 1990 году. Вскоре страна развалилась, ситуация в экономике ухудшилась, ничего так и не построили. По этому вопросу я встречался с Ельциным, тот сказал, что денег не хватает даже на выплату пенсий. Впрочем, президент распорядился выделить два железнодорожных состава нефтепродуктов для продажи за рубеж и покупки во Франции оборудования для станции. Нефтепродукты продали за 3,4 миллиона долларов, дальнейшая судьба денег неизвестна, а мою фамилию с подачи Муртазы Рахимова в республике запретили упоминать. Против станции выступил Рустэм Хамитов, будущий глава региона, в начале девяностых – депутат Верховного совета Башкирии, председатель комиссии по экологии. Аргумент он привёл странный – слишком большая станция получается. Сегодня бизнес не хочет финансировать подобные проекты, хотя вся документация есть в архивах.

«Рискуют стать болотами». Эксперт – о будущем озер в Уфе Подробнее

Тревожные подсказки

– С тех пор, катастроф, подобных фенольной, не случалось. Вы пьёте водопроводную воду?

– Пью, пропустив через угольный фильтр «Родник». Периодически чищу его, дезинфицирую, меняю уголь, такой фильтр задерживает диоксины. Считаю, для Уфы это оптимальный вариант, чтобы очистить воду от химических загрязнений. За последние 30 лет ничего не изменилось. Водоканал купил немецкую установку непрерывного контроля качества воды, её поставили в устье Шугуровки, насколько мне известно, анализы на содержание диоксинов не делаются, а здесь не всё в порядке. Что горело на «Уфаоргсинтезе»? Кто что пишет, но известно, что при тушении пожара и охлаждении соседних установок использовали порядка 250 кубометров воды. Вместе с продуктами горения она попала в реку. В августе 1990 года, после взрыва и пожара на этом же заводе, уфимский водопровод временно закрыли. Почему не сделали это сейчас?

В августе 1990 года, после взрыва и пожара на этом же заводе, уфимский водопровод временно закрыли. Почему не сделали это сейчас?

— АиФ

– Как же быть?

– Пора думать о будущем. Пока мы живём от катастрофы к катастрофе, словно сидим на пороховой бочке. Это локальные случаи, не приведшие к серьёзным последствиям, но может хватит ждать большого бедствия, из-за которого может отравиться весь город? Давайте построим плотину или найдём другое решение, чтобы отделить заводы от селитебной зоны.

Залить карьер

– Пару лет назад внимание общественности было приковано к Сибайскому карьеру, сейчас о нём забыли. Проблема решена?

– Властям невыгодно лишний раз затрагивать эту тему. Людей ввели в заблуждение, будто горит карьер, хотя на самом деле это шахты, которые пробурили в километре от котловины, чтобы выбрать оставшуюся породу. Медная руда, вступая в контакт с кислородом, самовозгорается, чтобы избежать пожара, образовавшиеся полости нужно заделывать бетоном или заливать водой с глиной. Собственники добывающего предприятия сочли, что это дорого. В результате ещё в 2008 году на шахтах начался пожар: облака сернистого газа видны на снимках из космоса. От шахт в карьер проложены горизонтальные ходы, они работают как дымоход. Сам карьер давно передали городу, видимо, чтобы не отвечать за последствия, не заниматься рекультивацией.

Новость по теме

Жители деревни в Башкирии жалуются на выбросы от карьера

– Сибайский филиал Учалинского ГОКа – градообразующее предприятие, люди рассудили, что работа важнее. Когда глава Башкирии распорядился заливать карьер, я решил подсчитать, сколько воды потребуется. Оказалось, около 600 млн кубометров – два Юмагузинских водохранилища. В Сибае столько воды нет. В течение года заливали самые «скандальные» участки, ставили бетонные пробки, видимо, понадобилось время на вывод дорогостоящей тяжёлой техники. Месторождение истощено, агонизирует. Если добывающая компания объявит себя банкротом и уйдёт с карьера, повторится ситуация, которая была на «Химпроме», а Сибай, моногород с 60-тысячным населением, лишится 2000 рабочих мест. Над решением проблемы должны думать власти. Как учёный я знаю способ прекратить горение породы в шахтах: туда нужно перекачивать дистиллерную жидкость, которой не может найти применение БСК (ежегодно её образуется 20 млн кубометров). Так мы убьём двух зайцев: нижние горизонты карьера закроются водой, а хлористый кальций не попадёт в Белую.

Мирное соседство

– Как думаете, почему снова откладывается рекультивация «Химпрома»?

– Очевидно, республика не получила на неё денег. Чтобы попасть в федеральную программу по ликвидации накопленного экологического вреда, нужно разработать документацию. За неё взялась питерская фирма «Размах», которая специализируется на подготовке площадок под строительство. Разве они могут разработать документы по диоксиновой тематике, если отнесли территорию «Химпрома» к 4-му классу опасности, самому низкому, лишь из-за того, что отходы изолированы от ветра. С фирмой разорвали отношения и на том остановились.

Новость по теме

В реку Белая в Башкирии попал ил из отстойников металлургического комбината

– Нам стоит брать пример с Европы и Америки, где мусор собирают раздельно, перерабатывают, что возможно, остальное сжигают. У человечества нет иных способов уменьшить объём отходов: либо закапывать, либо сжигать, но по современным технологиям. В центре Вены есть мусоросжигательный завод, работающий с 1971 года. Оригинально оформленный, он стал местной достопримечательностью и снабжает центр города теплом и электричеством. Образующиеся там газы очищаются в угольной колонне и объёмы вредных выбросов, в частности диоксинов, в норме. Никто не возмущается, все довольны. Другой пример – Токио, в черте которого 26 мусоросжигательных заводов – японцы против не выступают. Главное – как сжигать, поэтому нет ничего плохого, в соседстве с промышленными предприятиями. Нужно лишь соблюдать законы.