Стройка без Джамшута. Рабочих-мигрантов в Башкирии стало меньше.

Границы со странами ближнего зарубежья закрыты, и когда поднимется «пандемичный занавес», неизвестно. Это сильно изменило ситуацию на местном рынке труда. Так, если в былые годы среди дорожных рабочих и строителей всё больше звучали азиатские языки, то теперь чаще звучит местная речь. Подобное происходит и в других отраслях.

Снижение вдвое

По данным управления по вопросам миграции МВД, за 10 месяцев 2020 года выдано 8908 патентов, что на 63% меньше по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. Из них для работы у юридических и физических лиц – 4439 и 4469 соответственно. Гражданам Узбекистана оформлено 6356 патентов – это 71% от общего количества, Таджикистана – 2029 (22,7%), Азербайджана – 523, Украины – 41.

«Привлечение и использование работников из стран ближнего зарубежья осуществляется в основном субъектами малого предпринимательства в сферы строительства и сельского хозяйства, – пояснили в министерстве семьи, труда и социальной защиты населения. – Наиболее востребованы профессии подсобного рабочего, каменщика, грузчика, арматурщика, маляра, повара, овощевода».

Зачастую это низкооплачиваемые рабочие места, не требующие высокой квалификации и непривлекательные для местного населения. В ведомстве отмечают, что сегодня нехватка рабочей силы наблюдается в строительстве и сельском хозяйстве, где трудятся эти категории граждан.

Мишустин резко сократил квоту на мигрантов в 2021 году Подробнее

Ищем местные кадры

Зампредседателя Госстроя Артём Ковшов сложившейся ситуацией удовлетворён. Его радует, что на заборах местных строек стали появляться объявления, в которых работодатели ищут каменщиков, маляров, штукатуров и т.п. По мнению чиновника, нынешняя ситуация заставляет застройщиков не искать дешёвую рабсилу извне, а привлекать местные кадры и при недостатке опыта обучать их.

«Земляков из Узбекистана стало меньше, но в этом есть и положительные стороны, – говорит плиточник уфимской управляющей компании Бахтиер У. – Раньше берешь шабашку, заказчику сумму называешь, например 5 тыс. рублей, а он ищет того, кто сделает этот объём за 3-4 тысячи. Сейчас такого нет, сразу соглашаются. Я в Башкирии уже семь лет. Патент есть, всё законно».

А вот у владельца личного подсобного хозяйства из деревни Самсыково Туймазинского района Разифа Фатхуллина – проблемы. Его теплица размером в 20 соток приносит 1-1,5 тонны огурцов в неделю. Чтобы в марте получить первый урожай, сажать рассаду надо в январе.

«Но найти работников очень сложно: местные работать не хотят – ни в качестве арендаторов, ни за процент, ни просто за зарплату, – сетует Фатхуллин. – Те, кто свободен, выпивают и ненадёжны. Поэтому приглашаю мигрантов из Узбекистана. Но конкуренция за них тоже растёт. Найти рабочие руки нам, «малышам», проблематично. У крупных тепличных хозяйств (от 3 га) постоянные коллективы мигрантов, мне же надо искать либо семью, либо родственников».

По его словам, тепличное овощеводство – крайне рискованный бизнес. Успех зависит от большого числа составляющих: болезни растений, ошибки в агрономии (нитратизация продукции), отказ партнёров от закупок, изменение требований со стороны ресурсников, скачок тарифов. И тогда вместо прибыли появятся долги.

«В январе, к посеву, мне надо найти двух работников, а как это сделать, кроме подачи объявлений, ума не приложу, – продолжает овощевод. – Они должны сдать тесты на коронавирус, возможно, провести две недели на карантине, затем надо организовать им медосмотр, отправить документы в Уфу, ждать ещё две недели, а то и больше. Итого почти месяц они могут сидеть в помещении без работы и всё это время их надо содержать. Пока миграционная служба не вышлет разрешение, работать иностранцам нельзя. Иначе в случае проверки возможны крупные штрафы».

С октября Узбекистан открыл границы, ожидается, что Россия это сделает в декабре, а значит, считает Разиф, приглашать работников надо уже сейчас.

Понауехали. Повысят ли россиянам зарплаты, если они займут места мигрантов Подробнее

Ксенофобия или прогресс?

«В условиях пандемии необходим мораторий на привлечение мигрантов, – убеждён общественник Константин Кузнецов. – В любой момент объявят режим изоляции, и люди, как и весной, не смогут уехать, а без денег, кроме криминала, им ничего не останется. Мы всё это проходили, к чему эти танцы на граблях?»

Кузнецов считает, что сама постановка вопроса о «нехватке рабочих рук» ложна и оторвана от реальности. Технологии развиваются с безумной скоростью, если в отсутствие мигрантов стоимость труда возрастёт, работодателям придётся применять новшества. Местные курьеры не захотят работать за копейки – посылки будут доставлять дроны. Строители будут применять новые разработки и рационально подходить к планированию.

«Сам подход «Давайте привезём рабов, и будет хорошо» – аморален, – считает общественник. – И почему, если ты против рабского труда, ты ксенофоб, а если выступаешь за то, чтобы люди работали за копейки, в отрыве от семьи, – ты прогрессивный и хороший? Мне кажется, всё ровно наоборот».

Почему, если ты против рабского труда, ты ксенофоб, а если выступаешь за то, чтобы люди работали за копейки, в отрыве от семьи, – ты прогрессивный и хороший?

— АиФ

Комментарий

Руководитель Института региональной экспертизы Дмитрий Михайличенко:

«Сегодня без мигрантов никуда. По сути, власти и не делают ничего для того, чтобы заменить их труд. Да для этого и нет условий. Где наши граждане трудиться не хотят, нужна пассионарная и дешёвая рабочая сила. Показателен пример Москвы, где в ней очень высокая потребность. Приведёт ли это к изменениям в структуре экономики? Сомневаюсь. Скорее, можно говорить о ковидных коррекциях. Важный момент: мигранты едут туда, где есть деньги и какое-то развитие. Структурных предпосылок для полного замещения их труда нет. Это глобализация, приостановленная пандемией».