«Из мэров вкус был у Ялалова». Скульптор – о памятниках и арт-объектах Уфы

В Уфе пока немного по-настоящему красивых памятников и арт-объектов. Какие скульптуры заказывают мастерам власти и спонсоры, сколько лет город расплачивался за фонтан «Семь девушек», что будет с «визитной карточкой» города – памятником Салавату Юлаеву? И почему при мэре Иреке Ялалове, у которого «был художественный вкус», город наполнился уродливыми фигурами? На эти и другие вопросы UFA.AIF.RU ответил Заслуженный художник России и Башкирии Ханиф Хабибрахманов.

За «Семь девушек» платили пять лет

Наталья Кузнецова, UFA.AIF.RU: – Ханиф Мирзагитович, заказы крупные, наверное, приходят в основном к знаменательным датам, праздникам?

Ханиф Хабибрахманов: – Я бы не сказал. Например, к 75-летию Великой Отечественной войны на железнодорожном вокзале установили только памятник «Ушедшим на фронт». Композиция напоминает театрализованное представление о войне - имитация мужества, прощания с воинами. А больше ничего в городе не появилось. Чаще решение об установке каких-либо скульптур принимается, видимо, благодаря обращениям творческой интеллигенции. Например, Союз писателей инициировал установку памятников поэтам Шайхзаде Бабичу, Габдулле Тукаю, сейчас объявили конкурс на памятник Назару Наджми. В принципе заказы есть, хотя я бы не сказал, что постоянно.

Помимо прочего, деньги за работу приходится ждать очень долго. Так, например, было с фонтаном «Семь девушек». Вообще с ним все почти спонтанно получилось. Сделать его до меня предлагали нескольким скульпторам. То ли сроки не согласовали, то ли цену, в итоге заказ этот достался мне. Сделали его, можно сказать, на одном дыхании. При этом город не дал ни копейки. Изначально мне помог генподрядчик. А администрация Уфы расплатилась со мной только через  пять лет. Причем в договоре все было прописано, а все равно не платили. При этом гоняли нас – на оперативки вызывали, постоянно спрашивали, успеем ли. Деньги в итоге выплатили частями, через пять лет. А наградили сразу, грамоту дали в торжественном обстановке (смеется).

Помню, посетил мою мастерскую Ирек Ялалов, посмотрел экскизы, утвердил, и я начал работу. Все семь скульптур отливали в бронзе своими силами. В июле 2015 года мы уже установили фонтан, а через десять дней запустили. Ирек Ишмухаметович советовал, как лучше расставить скульптуры, и, кстати, наши мнения по их размещению совпали.

– А вообще чиновники мешают творческому процессу, дают свои рекомендации?

– По-разному. Помню, приезжал Сынтимир Баязитов, например, смотреть на одну скульптуру. Вот он мне задал странный вопрос: «А ресницы будут?». Его же люди с администрации объяснили ему тогда, что это технологически невыполнимо, такие мелочи могут быть видны только на фотографии, картине, например, но никак не на скульптуре. Видимо, он понял тогда, что попал впросак.

Об арт-объектах и набережной

– А вот относительно Ялалова, который рекомендовал вам, как расставить девушек, как вы считаете, понимает ли он что-то в искусстве?

– Он в детстве окончил художественную школу. И вообще вкус у него есть, в отличие от многих чиновников, мэров. После саммитов ШОС и БРИСК он как-то пригласил меня, сказал: «Возьми бумагу и пиши, что у нас будет в Уфе». Приводил в пример Самару, ему понравилась там композиция по картине Репина «Бурлаки на Волге», у нас он хотел так отобразить какую-то из картин Нестерова на набережной. Но все это, конечно, финансово надо было поддержать. Мы год ждали этого заказа, я даже помещение арендовал, 200 тысяч за аренду потратил. В итоге ничего такого так у нас и нет, даже проекта.  А направление мысли у него было хорошее – набережную таким образом было бы очень здорово украсить.

– А что в итоге получилось из набережной Вам как?

– Сейчас голая и страшная (смеется). Но она какая-то изначально не продуманная. В таком объемном пространстве архитекторы могли бы предложить какие-то интересные вещи. Предложения о том, как украсить зону набережной были еще в 1980-х годах, тогда это была идея развития на этой территории темы эпоса «Урал-батыр». Но в итоге имеем огромный объект без привязки объемных вещей к какой-либо теме.

– Но вот эта набережная как раз началась при Ялалове, хотя и не он был инициатором, а кроме того, по всему городу выросли ужасного вида арт-объекты – позор города, по мнению многих.  Где же тогда был его вкус?

– Ну, все эти фигуры потом уже появились, а я говорю, что изначально направление мысли у Ялалова было хорошее. Просто скульптор, который делал все эти заказы, то ли сэкономить хотел, то ли что-то другое, не знаю уж. Но получилось все, правда, нелепо.

Халит Галиуллин (автор большинства скульптур, которые критикуют горожане - прим.ред), кстати, профессиональный скульптор, окончил Мухинское училище (Санкт-Петербургская Государственная Художественно-Промышленная Академия имени А. Л. Штиглица – прим.ред.), я не понимаю, почему он поддался такому дешевому решению. Технологией, кстати, по которой он делает эти фигуры, он очень хорошо владеет. И таким образом, из пластика, можно делать очень красивые вещи, то, что она дешевая, ни о чем не говорит еще. Но почему-то он решил просто вылепить, покрасить под бронзу. Естественно получается то, что получается. Тут вопрос в исполнении конкретных заказов, а не в мастерстве автора или финансировании. Он мог бы сделать лучше, если бы захотел, я уверен. Хотя есть работы, которые мне у Халита нравятся. Это композиция с куницей в парке Якутова и дворник на фирме «Мир», например.

Что заказывают и дают установить

– А Вы по этой технологии работаете?

– В прошлом году мы по такой технологии сделали шахматы для установки у фонтана «Журавли» в Уфе. Они легкие – 3-4 кг веса каждая фигура. Когда их установили, дети начали их двигать, поворачивать, в итоге шахматы эти постояли буквально час-два – до того, когда пришла комиссия чиновников осматривать. Потом их убрали. Сказали мне, что выделят территорию, сделают ограду, приставят охранника, но до сих пор я эти шахматы так и не видел (смеется).

По этой же площадке мы вносили предложение поставить еще две-три скульптурные композиции, чтобы зимой, когда фонтан не работает, эта территория не умирала. Проект мы показали, но деньги на его реализацию не нашли, так он и застрял в администрации города. Еще одна наша работа – фонтан «Часы» на Горсовете. Хотя мне она не очень нравится – цифры надо было сделать римские. Но там мы были только исполнителями – работали по проекту.

По фонтанам, кстати, тоже еще при Ялалове, был хороший проект – реконструкция фонтана у ГКЗ «Башкортостан». Тема по эпосу «Урал-батыр». Крылатый Акбузат по середине фонтана и другие животные, выходящие из воды. Еще хотели обновить фонтан у кинотеатра «Родина» - «Аленький цветочек», тоже проект разработан.  Вообще у Ялалова была идея создать на улице Ленина туристический маршрут – для этого все эти фонтаны нужны были. Идея-то хорошая, Но потом Ялалов ушел, и все это в проектах так и осталось.

– У Вас большинство работ пронизано национальной темой. Это Вам ближе всего или таких заказов больше поступает, потому что работаете в Башкирии?

– Вообще я начинал именно с башкирской темы. Это были фигуры в музее Салавата Юлаева в Малоязе. И, видимо, мне это запало в душу, иногда, конечно, отвлекаюсь, на что-то другое, но башкирская тема все равно звучит постоянно в моих работах – хотя бы в элементах.

Вкус у населения надо воспитывать – тогда он будет.

— АиФ

Хотя есть у меня и другие работы. Например, я делала эскиз основателю Уфы  - воеводе Ивану Нагому. Инициатива была не моя, это был конкурс. Я сделал экскиз – воевода на ладье подъезжает, а его встречать выходят башкиры, как дорогих гостей. В принципе так оно и было по истории. Но потом начали выступать некоторые: как так, ведь Уфа - город с тысячелетней историей. Так все и заглохло. Установили в итоге в Затоне памятник из бетона будто бы Нагому, хотя на самом деле это не ему памятник. Это изначально был Ермак, просто его переделал автор. А мой эскиз в итоге купил музей Нестерова. История с Нагим, кстати, не единственный пример, который мне кажется странным. Вот, например, монумент Дружбы. Он хорошо выполнен, слов нет, но почему его поставили именно там – на месте, где исторически церковь была? Как будто другого места не нашли.

Как спасти Салавата Юлаева

– На Советской площади планируется установить памятник командиру 112-й Башкирской кавалерийской дивизии Минигали Шаймуратову, итоги конкурса на проект были подведены в начале года. Вы принимали в нем участие и нравится ли Вам итоговый вариант?

– Я вначале  участвовал, потом результаты обнулили. На мой взгляд, это было правильно. Потому что вариант, который признали лучшим, напоминал студенческую работу. Складывалось впечатление, что какой-то предприниматель просто двигал свои интересы. Во втором конкурсе я участия не принимал, но победивший проект мне понравился, тем более решение принималось с учетом мнения общественности, экспертов.

– В последнее время у надзорных структур появилось много замечаний по поводу содержания памятника еще одному народному герою – Салавату Юлаеву. Какое решение проблемы видите Вы?

– Состояние памятника действительно ухудшается. Власти собирали комиссию, я высказал мнение, что пока он еще стоит, его потихоньку надо отформовать, а затем отлить заново. В свое время власти не дали автору возможности сделать его сразу из бронзы, потому что это было якобы «стратегическое сырье». В итоге памятник выполнили из чугуна, который менее долговечен. Естественно, сейчас появляются дефекты.

– У нас большинство скульптур в городе – памятники известным людям или антропоморфорные арт-объекты. Как вы считаете, городское пространство можно заполнить чем-то более абстрактным?

– Можно, конечно. Это пока, может быть, людям непонятно, но если таких скульптур будет вокруг больше, постепенно они привыкнут. Ту же тему башкирского эпоса можно очень интересно обыграть. Еще боятся из бронзы делать – якобы будут воровать. Но чтобы не воровали, просто больше надо делать по размеру – чтобы утащить не смогли (смеется). Вкус у населения надо воспитывать – тогда он будет.