Башкирский журналист Ирек Сабитов много лет записывал рассказы ветеранов Второй мировой войны. Недавно он систематизировал их и издал сборник «Как меня не убили», оформив каждую историю в виде отдельной главы. В интервью «АиФ-Башкортостан» он вспомнил, как общался с героями, подарившими нам Победу.
Ирек Сабитов Фото: Из личного архива
«Возьми военную тему!»
Светлана Беллендир, «АиФ-Башкортостан»: Ирек Дарвишевич, как создавалась книга?
Ирек Сабитов: День за днём, год за годом. В конце 70-х попал по распределению в «Октябрьский нефтяник». Приходилось писать о промышленности, выполнении соцобязательств… Потом ответственный секретарь предложил: «Возьми еще военную тему!» И вот беседуешь с ветераном, и он рассказывает, как был пулемётчиком. Он на одном берегу реки, а немецкий пулемётчик на другом. Немец идёт за водой. «А я в него не стреляю, – рассказывает собеседник. – Потом я иду за водой, и он в меня не стреляет. Такой был неписаный закон». На фоне всякой ерунды с процентами – эти рассказы были чем-то глубоко настоящим, понимаете?
Жалею, что те давние публикации не сохранились. А моя коллега из «Октябрьского нефтяника» Татьяна Васильевна Кучерова нашла в городе защитника Брестской крепости. Представляете? Скромный дядька, моложавый (это же было 40 лет назад), кажется, бульдозеристом работал. Недавно я коллегам об этом напомнил – круто будет найти то интервью и дать вновь, может, с архивными дополнениями.
Из Октябрьского я перебрался в Уфу, работал в «Вечёрке» и в холдинге, выпускавшем региональные приложения к «Труду», «АиФ» и другим изданиям. И там тоже любил делать материалы о фронтовиках.
Давно хотел собрать свои материалы с воспоминаниями ветеранов. А в 2015 году (я уже был юным пенсионером) серия моих интервью с фронтовиками в «Республике Башкортостан» получила первое место в конкурсе «Победа» Приволжского федерального округа. Это укрепило в мысли сделать книгу.
– Как я понимаю, дело непростое.
– Думал, если обращусь в издательство, будет долго. Вроде нашёлся спонсор, но и этот вариант оказался небыстрым. В итоге издателем и спонсором стал сын Тимур. И ещё как дизайнер взял на себя оформление.
Несколько публикаций сделаны в соавторстве с аифовцами Еленой Лукьяновой и Олесей Арамелевой и одна с Биллом Страйфером из США. Книга есть в некоторых магазинах Уфы, продвигаем и в сети.
– Откуда у книги такое название?
– В рассказах фронтовиков прямо или косвенно звучало удивление: «Как меня не убили?» У каждого есть история спасения. То бомба рядом упала, но не взорвалась, то нагнулся гвоздь поднять, и тут вжик – пуля в бруствер…
С пулей в голове
– Были истории, которые вас потрясли?
– У каждого собеседника есть такой эпизод. Например, Николай Пантелеевич Милешин из посёлка Шахтау возле Стерлитамака – тихий такой дедушка, спокойный. На войне был сапёром. В 1943-м под Мелитополем выглянул из окопа... Очнулся в госпитале через много дней с пулей в голове. И потом семь десятилетий носил кусочек свинца в головном мозге... У бортмеханика ночного бомбардировщика Михаила Генриховича Апеля самое яркое воспоминание – вывоз детей из блокадного Ленинграда. Зенитчику Фёдору Алексеевичу Алчинову в первый день войны в Литве пришлось пережить и нападение немецкой авиации, и измену в местных национальных частях.
Василий Порфирьевич Ломодуров из Дёмы рассказал о боях на ложном плацдарме, о тяжёлом ранении, но, наверное, самый жуткий эпизод у него случился до фронта, на сталелитейном заводе в Алапаевске: «Работаю у мартеновской печи. Вдруг появляется человек с портфелем. Пробегает мимо меня к поручню… И прыгает вниз. В ковш… с расплавленной сталью! Только синий дымок от него остался. Потом прибежали люди в форме – они гнались за тем человеком… Я так и не узнал, что это было».
– Трудно разговорить собеседников? Ведь разговор-то о тяжёлых вещах.
– Бывает по-разному. Некоторые только и ждут, чтобы их выслушали, кого-то пришлось уговаривать. Один из них Николай Михайлович Ефимов, сейчас ему 101 год, известный в Стерлитамаке человек. Ещё лет десять назад я позвонил ему, а он: «Нет, обо мне уже писали». Очень скромный. Но позже я обратился снова, и он пригласил на разговор. Рассказал, как 22 июня 41-го встретил войну в Бресте, отступал, был ранен, попал в диверсионный отряд…
Обычно я сначала расспрашиваю о семье, чтобы не сразу погружать ветерана в тяжёлые воспоминания. Хотя и детство, и юность у них были трудными. Многие пострадали от сталинских репрессий, но при этом остались патриотами.
– Кто из ваших «соавторов» получил книгу в подарок?
– Это Николай Михайлович Ефимов из Стерлитамака и три уфимца – Мамун Лутфуллинович Гатиятуллин, Асхат Аскаров Мингазетдинов и Ильгизар Гарифович Хайров.
История «Дикого Зверя»
– В числе ваших соавторов американец Билл Страйфер. Как вы познакомились?
– Пересеклись в интернете 2009 году – оба интересовались холодной войной. И вот Билл мне пишет: «А ты знаешь, что ваши летчики подбили наш бомбардировщик летом 1945 года?» Я ничего об этом не знал, а он вычитал в старой публикации. И мы начали эту историю раскручивать.
Билл нашёл рассекреченные документы американской разведки, в которых утверждалось, что в Хыннаме японцы работали над созданием атомной бомбы, а потом этот объект достался русским вместе с японским руководителем профессором Тамурой. И якобы наши подлодки даже вывозили оттуда радиоактивное сырьё. Билл также обратил внимание на детали, наводящие на мысль о разведывательной миссии «Дикого Зверя». Например, в экипаже оказался офицер, который потом занимался съёмкой атомных испытаний.
– Получается, часть экипажа выжила?
– Все выжили! Шестеро выбросились с парашютами в море (их нашли рыбаки), семеро остались на борту. После жёсткой посадки советское командование допросило непрошеных гостей и… устроило вечеринку в их честь. Потом такие посиделки повторяли ещё несколько раз, пока американское командование не прислало транспортник за экипажем.
Со своей стороны я нашёл документы в архиве ВМФ в Гатчине, нескольких свидетелей и сына одного из наших лётчиков, который участвовал в перехвате того Б-29. Например, я выяснил, что кое-какие агрегаты подбитого «Дикого Зверя» пригодились советским авиаконструкторам. По образцу Б-29 был сделан советский стратегический бомбардировщик Ту-4.
Наша статья была опубликована в московской газете «Аргументы недели».
С тех пор я намного больше узнал о советском атомном проекте и считаю, что Хыннам его частью всё же не был.
Картонные фильмы
– Среди героев книги есть и ваш отец – Дарвиш Зинятович. Часто он вспоминал о войне?
– Не часто. Но в 1995 году я расспросил его обстоятельно – статья вышла в «Вечерней Уфе» к 50-летию Победы. А потом сделал интервью сквозь годы – дополнил деталями, которые не вошли в первую публикацию.
Вот один эпизод. Осенью 44-го советские войска освободили норвежский город Киркенес. Потом туда приехала фронтовая бригада артистов. И среди них – башкирская танцовщица! Отцу очень захотелось поговорить с ней на родном языке. После концерта он нашел палатку артистов и увидел, что землячка уснула на стуле – так устала... Разбудить отец не посмел – потоптался, оставил букетик цветов и ушёл.
Другая история. Война закончилась, но наши части ещё стоят в Киркенесе. Вдруг в небе появляется гидросамолет «Каталина». Похоже, англичане, но кто его знает? Экипаж должен выстрелить условленный набор ракет – показать: «Я свой!». Нет ракет! Тревога! Начальство командует: «Огонь с упреждением». Пушки начинают стрелять трассирующими… Экипаж, наконец, выпускает ракеты. Самолёт приводняется. Кто-то пересаживается на катер. На берегу почётный караул… Только спустя годы отец узнал, что в «Каталине» был наследный принц Улаф. Когда немцы напали на Норвегию, королевская семья бежала в Англию – и первым вернулся Улаф.
«Ничего себе! – говорил я отцу. – Пообщался ты с принцем пушечными очередями!» А он: «Так мы же с упреждением, чтобы напомнить о пароле». Спустя годы я нашёл книгу воспоминаний Игоря Дьяконова, который был помощником коменданта Киркенеса. Там есть совпадения с отцовскими рассказами. Описано прибытие Улафа и шикарный обед в его честь (к которому гость почти не притронулся). А вот эпизода со стрельбой нет.
– Как вы относитесь к современным фильмам о войне?
– Они какие-то картонные. Вот наша девушка-снайпер, вот немецкий офицер-снайпер – а между ними общее прошлое, давняя любовь... Сопли на фоне войны, серия за серией… Включаешь канал «Звезда» – а там «Санта-Барбара» в интерьерах оккупации: опять наша девушка, опять немецкий офицер, но в деревенской избе, и кровь-любовь-морковь… Недавно на Первом канале прошёл сериал про начальника советской разведки Фитина. Какой только белиберды туда не натолкали! Нынешние сценаристы не уважают ни прошлое, ни зрителя.
По-моему, в застойные годы снимали гораздо больше честных фильмов на военную тему. «А зори здесь тихие», «Двадцать дней без войны», «Был месяц май», «Восхождение»… «Иди и смотри» – вообще фильм-ожог.
– Как празднуете День Победы?
– Помню, в 90-е годы я вышел с родителями 9 мая на улицу. Какой-то парень подошёл к нам, пожал отцу руку и поцеловал её. Это было невероятно трогательно.
Теперь ветеранов почти не осталось. 9 мая я провожу дома. Для меня это действительно праздник со слезами на глазах.
Знамя Второго Башкирского стрелкового полка вернулось в республику 
Глава Башкирии рассказал о столетнем ветеране войны Ахнафе Усманове 
В Уфе вернутся к проекту строительства госпиталя для ветеранов войн 
В Башкирии идет сбор средств на памятник подвигу женщин в 1941 году 
В Башкирии уничтожили снаряд времен Гражданской войны