Короновирус - не первое серьезное испытание для Уфы и Башкирии. За свою историю регион сталкивался с множеством эпидемий различного рода. UFA.AIF.RU узнал, как боролись с вирусами в дореволюционной и советской Уфе.
Жгли масло в банках
В 1864 году в «Оренбургских губернских ведомостях» в статье «Описание Уфы» учитель М. Сомов пишет об эпидемии холеры в городе в 1830 и 1831 годах. Автор отмечает, что она «страшно свирепствовала в продолжение летних месяцев» и «истребила» 369 мужчин и 392 женщины.
«Страх, причиняемый холерой, ещё более усилился устройством карантинов и теми мерами, которые в то время считались полезными, - пишет Сомов. - Например, в местах большого скопления народа – в церквах, в казённых заведениях…ставились банки с купоросным маслом, которое приказывали зажигать, чтобы уничтожить вредные миазмы (устаревший медицинский термин, означает «ядовитые гнилостные испарения» - прим.ред.) в воздухе; но это не приносило пользы и распространяло только зловоние.
Старожилы рассказывают, что в город нельзя было попасть иначе, как высидевши в карантине назначенное время, даже многие улицы были заграждены и многие дома оцеплены. Народ был в унынии и страхе, и церкви постоянно полны были молящимися и постящимися людьми, как будто наступил Великий пост. Для погребения умерших вырываемы были общие могилы, где и хоронили всех без различия и большою частию без гробов, которых не успевали делать. Одним словом бедствие было потрясающее, и все очевидцы событий до сих пор вспоминают о нём с содроганием. Эпидемия повторилась в 1848 и 1854 годах, но уже в гораздо слабейшей степени».
Шли крестным ходом
Действительно, в 1848 году, по данным издания, в губернии от холеры умерло около 28 тысяч человек. Но входившие в неё земли современной Башкирии зараза коснулась сначала частично.
«В Белебеевском уезде, хотя она и появлялась два раза, начально в одной татарской деревне, потом в двух тоже татарских, но не имела развития и вскоре при появлении прекращалась», - оптимистично писалось в апрельской статье. Но уже 10 июля тональность газетных материалов изменилась.
Был даже организован крестный ход в июне вокруг города, который длился четыре часа. Через некоторое время, как сообщает автор статьи, редактор Иван Сосфенов, погода улучшилась, и это должно было помочь.
«После знойных и удушливых дней второй половины июня, начали перепадать и здесь дожди, которые, освежая атмосферу, дают надежду на ослабление этой болезни, поражающей человека, как тать (устар. вор – прим.ред.) ночной».
Всего в Уфе с 23 июня по 7 июля заболело 247 и умерло 97 человек.
Помог чеснок
Сейчас на фоне коронавируса многие в Уфе вспомнили об «испанке» или испанском гриппе. Он считается самой массовой пандемией в истории человечества. За 18 месяцев в 1918-1919 годах заражению подверглись более 550 миллионов человек, что составляло на тот момент без малого треть всего населения земного шара. Советская Россия не осталась в стороне от этой страшной болезни, правда, не очень сильно пострадала, несмотря на Гражданскую войну и голод. Умерло 0,3% граждан, меньше всего в процентном отношении в Европе. Одной из причин такого «везения» называют привычку жителей России есть чеснок. Тем не менее, среди умерших был известный советский деятель Яков Свердлов. В Одессе погибла звезда немого кино Вера Холодная.
А вот другая напасть принесла больше страданий. Писатель Сергей Синенко в книге «Белый щит» пишет, что ещё в Первую мировую войну в Башкирии к сентябрю 1915 года по Уфимскому, Бирскому, Белебеевскому, Стерлитамакскому уездам были призваны в действующую армию около трети всех земских врачей. На 15% сократился земский фельдшерский персонал. Многие участки оказались без врачей. Война ухудшила снабжение больниц медикаментами.
«В это же время в губернии снежным комом нарастают эпидемии дизентерии, сыпного, возвратного и брюшного тифа, - пишет автор. - Гражданская война стала катастрофой для края. Здесь активно велись боевые действия, сопровождаемые гибелью, казнями людей, развалом системы здравоохранения. На этом фоне в 1919 году вспыхнула эпидемия сыпного и возвратного тифов, в 1921 – холеры с высокими смертельными исходами».
Есть мнение, что тиф пришёл в Уфу с белыми. Доля истины в этом есть. Краевед и журналист Сергей Шушпанов в книге «Забытая дивизия» констатирует, что колчаковская армия осенью 1919 года испытывала острую нехватку во всём, в том числе в медицинском оборудовании и лекарствах. Он приводит свидетельство барона Будберга, который написал о том, как лечили раненых в 3-ей армии.
«Приехав в гости к генералу Сахарову, я увидел недалеко от штаба армии полевой госпиталь, находящийся в ужасном состоянии, больные и раненые валяются в пакгаузах, стоящих среди луж зелёной жижи, которая всё время пополняется тут же естественными надобностями больных, половина которых тифозные. Раненые валяются на грязных и колючих досках без всякой подстилки».
Методы Советов
Летом 1919 года в тифозную Уфу окончательно вернулась советская власть. По данным Сергея Синенко положение усугубляли голод, холод, антисанитария, отсутствие медикаментов и медицинского персонала, большая часть которого ушла из города вместе с отступающей Белой армией.
С декабря в город запретили доступ беженцам, прекратили прием санитарных поездов. Вооруженные кордоны стояли на всех дорогах, ведущих в Уфу. Конные отряды с собаками патрулировали подходы к городу со стороны реки. Связь с внешним миром почти оборвалась. Только к лету следующего года болезнь пошла на спад. Очевидцы вспоминали, что буквально все лавки городских скверов были заняты отогревающимися на солнышке стриженными наголо мужчинами, женщинами, детьми; желтолицыми, изможденными, но живыми.
За помощью к американцам
Но на этом беды не закончились. В циркуляре БашЦИК за февраль 1922 года констатировалось: «Голод, постигший Башкирию, имеет своего страшного спутника – эпидемию». Говорилось о холере 1921 года и свирепствующем тифе.
«Из большинства кантонов получаются сведения о груде непогребенных трупов, сваленных в амбары, сараи, каменноломные ямы и т.п. Трупы валяются на дорогах, немало их находится и в городе, покрытых пока снегом. Во многих местностях покойников закапывали сразу в снег. С наступлением теплых дней трупы начнут разлагаться и служить источником страшной заразы, заражая воздух, почву и воду».
Неурожай, голод и эпидемии заставили правительство советской России обратиться к международной помощи. Наиболее реальную помощь оказала Американская администрация помощи (АРА), работавшая на территории края с ноября 1921 по июнь 1923. Началась выдача пайков, а с ней новые проблемы. Инфекционные больные стояли в очередях за продуктами, заражали других. Газеты писали о случаях, когда врачи, приехав к тифозным больным, узнавали, что они отведены в очередь на получение обеда в столовой АРА. Городские власти отказывались открывать в городах походные кухни для пришлого сельского населения, опасаясь наплыва голодающих в города, что могло осложнить и так непростую эпидемическую обстановку.
Поголовная вакцинация
В 1922 году в республике разбушевалась холера. На экстренном заседании президиума ЦИК республики было принято решение создать чрезвычайную комиссию по борьбе ней, председателем которой стал нарком здравоохранения Гумер Куватов. За время действия комиссией было разослано по местам пятьсот литров антихолерной дивакцины. В кратчайшие сроки подавляющему большинству населения были сделаны прививки. Например, на тридцать тысяч жителей Стерлитамака было сделано двадцать восемь тысяч прививок. Вакционировали всех красноармейцев, все были армейские казармы были продезинфецированы. Были оборудованы три карантинных пункта, проведена санитарная очистка городов и сел, уборка и погребение трупов, умерших на улице, улучшено водоснабжение. К концу лета 1922 года эпидемия была ликвидирована.
Можно по-разному относиться к СССР, но то, что в стране тогда действовала эффективная система здравоохранения, работающая на предупреждение – это факт. Население поголовно прививали, люди забыли о страшных инфекциях. Правда, холера в 1970 году посетила юг Советского Союза, ей даже посвятил песню Владимир Высоцкий. Но благодаря жёстким изоляционным мерам с привлечением войск, с инфекцией справились за пару месяцев. Отголоски этой борьбы докатились и до Башкирии.
«Тогда хорошо была поставлена санпросветработа, - вспоминает уфимский врач Анфея Акифьева. - Огромное внимание уделяли профилактике, выпускали санбюллетени, читали лекции в трудовых коллективах. Холера характерна тем, чтобы заражение происходит не воздушно-капельным, а фекально-оральным путём. Населению рекомендовали тщательно и часто мыть руки, фрукты, привезённые в Башкирию с юга. Лучший метод – обработка хозяйственным мылом. Тогда в Уфе был очень большой жилой частный сектор, уличные клозеты засыпали хлорной известью. И, конечно, на этом фоне удивляет сегодня поведение некоторых наших врачей, игнорирующих азы профилактики. Когда медик, возвращаясь с отдыха из-за рубежа, игнорирует карантинную профилактику и сразу выходит на работу».
Врач-инфекционист: паниковать не надо, но проявлять осторожность необходимо 
Глава минздрава Башкирии озвучил подробности о двух умерших от COVID-19 
Медики РКБ в Уфе будут проходить между зонами через шлюзы 
Больница №21 в Уфе начнет работать вечером 14 апреля 
22 новых случая заболевания коронавирусом выявлено в Башкирии на 14 апреля