В Башкирии второй год подряд продолжается мор пчел из-за бесконтрольного использования агрохимикатов на полях. Власти в прошлом году громко заявляли о том, что проблема будет решена. Однако этого не произошло. В этом году мор продолжился в Чишминском районе. Почему в республике, славящейся своим мёдом, постоянно гибнут пчёлы, разбирался UFA.AIF.RU.
Химатака на пчел
Чишминский район расположен в центральной части Башкирии, в 57 км к юго-западу от Уфы. Здесь проживают около 52 тысяч человек, и больше половины из них – в сельской местности. Производство меда здесь развито давно, владельцы местных пасек входят в региональную «Ассоциацию пчеловодов».
12 июля здесь была проведена обработка химикатами полей горчицы на территории Чишминского и Сафаровского сельсоветов – около деревень Игнатовки, Арово, Кляшево, Богомоловки и других. В результате погибло сразу 200 пчелосемей. Но реальные масштабы, по-видимому, будут гораздо больше – мор еще продолжается.
У пчеловода Рустама Минрахманова пасека стоит в селе Среднее Хазятово, в личном хозяйстве. Из 70% его пчёл умерли в первый же день. Сейчас мор продолжается.
Как рассказал председатель районной общественной организации пчеловодов Рафаэль Валеев, поля обрабатывали препаратом «Самум» первого класса опасности (распад тяжёлых веществ - 10-14 дней – авт.) Это тяжёлый препарат китайского производства.
14 июля в Чишминском районе опять обрабатывали соседние поля. Ульи убрать не получилось, так как пчелы после нитратов стали агрессивные. В плане – обработка полей около деревни Кучумово, где находятся около 600 пчелосемей.
Попробуй докажи
В прошлом году массовый мор был зафиксирован Стерлитамакском, Мелеузовском, Альшеевском, Иглинском, Нуримановском, Миякинском районах. Тогда власти заявляли, что виновные будут найдены и они понесут наказание. На практике эти обещания ничем не обернулись. Когда пчеловоды обращаются в сельхозпредприятия, им заявляют, что компенсация возможна, только если установить причину мора. Чтобы доказать, что пчёлы собирали отравленный нектар на конкретных полях конкретного хозяйства, надо лабораторно исследовать образцы почвы с поля, умерших насекомых. Самое сложное – доказать, что пчела погибла не от болезни, а именно от яда: в Башкирии такой лаборатории нет.
«15 июля отвезли в ветстанцию Чишминского района мёртвых пчёл, – говорит Минрахманов. - Часть должны были забрать в Уфу. Но нам сказали, что такие анализы здесь не делаются. Надо самим везти в Саратов. Пять пчеловодов объединились и решили, что будем идти до конца. Мы же не просим просто так субсидии или пособия по безработице – хотим, чтобы нам дали работать!»
Без предупреждения
Пчеловоды уверяют, что никакого оповещения о химобработке полей в Чишминском районе не было: ни по смс, ни в газете, ни по телевидению. Хотя все пасеки официально зарегистрированы, все данные внесены в домовые похозяйственные книги в сельсоветах. В районной ассоциации - 150 пчеловодов.
«Сельхозполя и раньше обрабатывали, но, видимо, не такими тяжёлыми химикатами, – говорит Рустам Минрахманов. – А в этом году применяли химикаты I и II классов опасности. Потому и хотим написать петицию с подписями пасечников и жителей о законности использования запрещенных ядохимикатов рядом с населенными пунктами. Направим прокурору Чишминского района, копию прокурору республики. Ведь здесь не только пасеки, огороды и пастбища – значит, опасные яды попадают в молоко, овощи, отсюда и рост онкологических заболеваний у жителей сёл. Никто из аграриев во всей республике не работает с пчеловодами. Хотя в век цифровых технологий никуда не нужно ездить. Например, создать чат».
Здесь не только пасеки, огороды и пастбища – значит, опасные яды попадают в молоко, овощи, отсюда и рост онкологических заболеваний у жителей сёл.
Обещают разобраться
Руководитель пресс-службы минсельхоза Башкирии Алмаз Галимов сообщил, что межведомственная комиссия проверила инцидент с гибелью пчел в Чишминском районе. Взяты образцы мора пчел для направления на анализы, с целью исключения инфекционных и инвазионных заболеваний, а также на наличие признаков отравления. Первый анализ делают в уфимской лаборатории, второй – в лабораториях других регионов страны.
«В очередной раз проведены разъяснительные беседы с представителями сельхозорганизаций по поводу обязательного предупреждения пасечников о предстоящих обработках полей химическими препаратами, – рапортуют в министерстве. – В случае если подтвердится гибель пчел в результате отравления, а также представители сельхозпредприятий, работающих рядом с пострадавшими пасеками, не смогут подтвердить факт оповещения пчеловодов накануне обработок (не менее чем за три дня), то вопрос уже будет решаться в русле гражданско-правовых отношений. Пострадавшие пасечники смогут потребовать компенсацию за причиненный ущерб».
Поможет ли закон?
О том, что обработка полей химикатами должна регулироваться законодательно, заговорили еще в прошлом году. Однако только недавно в Госдуму была внесена законодательная инициатива регионального парламента о штрафах за применение пестицидов и агрохимикатов без оповещения населения близлежащих населенных пунктов.
По мнению председателя совета региональной общественной организации «Пчеловоды Башкирии» Ивана Вавилова, аграрии допускают ряд нарушений: это и первый класс опасности удобрений вместо 4-го, опыляют поля днём, а не ночью, обрабатывают их с мая по август. В стране лишь четыре лаборатории, где можно определить остаточные явления химикатов в насекомых, – в Москве, Казани, Саратове и Белгороде. Анализы стоят дорого, и пасечники должны проводить их за свой счёт. Пчеловоды из Кармаскалинского, Стерлитамакского, Буздякского районов сделали такие анализы, доказали вину аграриев, но до суда не дошли. Пасечники Стерлитамакского района до сих пор добиваются компенсации. В Стерлибашевском районе фермер добровольно компенсировал 10 тыс. руб убытка пасечника из 150 тыс. Есть прецедент в Белгородской области – 20 пчеловодов выиграли суд по потраве прошлого года, но только по компенсации ущерба.
«Минсельхоз вроде бы должен защищать пчеловодов, но на самом деле на стороне аграриев, – говорит Иван Вавилов. – Потому что зерно у нас ценится так же, как нефть, хоть и отравлено. Смысла начатого ведомствами расследования гибели пчёл не вижу. Мы информируем о потравах минсельхоз России, где поставили задачу не допускать прошлогоднего массового мора пчёл. У нас создают видимость работы, ведь даже документы, акты составляют неправильно, чтобы пчеловоды не дошли до суда. Новый законопроект – это филькина грамота, да ещё со смешными суммами штрафов. В лучшем случае природоохранная прокуратура выпишет нарушителю минимальный – одну-пять рублей. Права пчеловодов уже защищает документ по применению агропестицидов и агрохимикатов. Если бы аграрии его соблюдали, проблем было бы гораздо меньше. Советую пострадавшим идти не в суды, а с жалобами на аграриев в полицию и прокуратуру».
Новый законопроект – это филькина грамота, да ещё со смешными суммами штрафов. В лучшем случае природоохранная прокуратура выпишет нарушителю минимальный – одну-пять тысяч рублей.
Комментарий
Доктор биологических наук института биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН Алексей Николенко:
«Со времен Советского союза существует регламент обработок сельхозполей. Среди обязательного: запрещено это делать ближе трёх километров от пасек и населенных пунктов, нельзя вести обработку днём – лучше вечером, когда пчёлы перестают летать, при цветении растений, нельзя использовать химикаты 1 класса опасности и т.д. Но никто не контролирует выполнение этих требований, в первую очередь это функция Россельхознадзора. Сельхозпроизводители ищут защиты в минсельхозе, а пасечников защитить некому. Пытались создать интернет-площадку для взаимодействия аграриев с пасечниками, но со стороны профильного министерства никаких движений нет, поэтому она, созданная для предупреждения потрав, не работает.
Причин гибели пчёл много, но самая болезненная – отрава голой химией. Не выживает ни один подвид чистопородных пчёл, ни гибриды, которые получаются от скрещивания завозных пчёл с местным подвидом среднерусской пчелы».